Ставропольский туристско-спортивный клуб "РАТИБОР"

23 августа - 5 сентября 2003 год.(п. Алибек - п. Северо - Каракайский - п. Бугойчат - п. Кожухова - п. Акайры - п. Чучхур - п. Связистов - п. Чучхурская Щель -п. Ложный Кизгич - п. Такмак)

Руководитель группы: Ляшов И.В.

Карта - схема.

Предисловие.

8.20 утра, 30 августа 2003 года. Солнце только что встало из-за плеча Софии. Лагерь спит.

Из синей палатки раздается "Гы-хым-м-м-м" - Викторовича. Слева слышен шум воды текущей под камнями в озеро. В это утро я начал писать дневник нашего похода.

23 августа 2003 года. 7.05 утра. Автовокзал возле Южного рынка. Почти все в сборе, а именно: наш руководитель - Ляшов Игорь Викторович или Викторович; Горягина Татьяна - Горягин (завхоз похода); Гайворонский Володя - Вован, Вовчик; Штаничев Дима - Штаничев; и я Иван Королевский - Иваныч. Пока нет последнего, шестого участника нашей группы - Дьячкова Ярослава - Ярика, Ярило! Он предупредил, что задерживается и нагонит нас в пути. Зато двое провожающих - Лена Пашкова (участница летней "единички", подруга Штаничева) и Демина Юля - участница всего на свете - наш большой друг. Быстрые прощания, объятия поцелуи и мы поехали…

В автобусе Ставрополь - Теберда, все высыпались - видимо после бессонной ночи и проводов. В Карачаевске дружно высыпали из автобуса за покупками - кто что забыл - не успел: хлеб, лекарства, батарейки, алкоголь. В Теберде пересели на попутку и около двух часов дня были в Домбае у подножья гостиницы "Горные вершины". Ярослав все еще нас не догнал. Викторович отправился к МЧС-никам регистрироваться. Штаничев мечется по гостиницам и подъемникам в поисках ксерокса. Ему необходимо быть 1 сентября в Ставрополе - дочь идет в первый класс, Дима сойдет с маршрута, и, чтобы не было проблем с пограничниками, хочет сделать копии наших выпускных документов. Ксерокса в Домбае не оказалось. А вокруг курорт - горный! Из машин лезут здоровые тетки в здоровых белых шортах, за ними - мужики в пузах и с камерами, тинэйджеры катаются на прокатных велосипедах, девки всякие дефилируют… Лето!
Август, последние дни. В конце концов, наша группа собралась перекус перекусывать, мы разлеглись на травке. Штаничев рассказал, как "перли" наверх заброску, как прятали ее в камнях и втыкали палку - здесь заброска.
Попили пивка, похрустели последними вкусняками цивилизации. Вот прозвучало первое в этом походе инструкторское: "Под рюкзак!" - поехали…
Лето в Домбае - пора снятия местными жителями урожая с туристов. Мы не оказались исключением и тоже попали под это дело. Сначала по червонцу с нас снял молодой человек в "цивильном" через двести метров подъема по дороге на "Алибек", затем с нас захотели еще по двадцать в самом альплагере за стоянку. Соблазняли бассейном и кострищем. Вода в бассейне, собственно, из реки, да и кострище особым комфортом не отличалось. В итоге мы совершенно бесплатно (как оказалось позже, все-таки не бесплатно) встали на ночевку в километре выше альплагеря, заимев две высоченные ели, служащие нам крышей от дождя, ручей с чистейшей водой, и персональный костер. С дороги нас хорошо видно - Ярик не должен промахнуться, кроме того, мы его караулим, ведь у него одна из наших палаток. Дождик усилился, но нам тепло и сухо под раскидистыми лапами елей. Прямо за ручьем начинается тропа, ведущая на перевал Алибек. Уже горит костер, Татьяна готовит ужин. Мы поднимаем тост за начало похода. И тут, на тропе появляется Ярик! Ура! Ярило явилось народу! Наш шестой участник так долго провожался, что смог выехать из Ставрополя только на 8-ми часовом автобусе. Плюс, задержался в Черкесске, готовил себе пропуск. Он, как и Штаничев, собирается сойти с маршрута раньше. У Ярика поезд 4 сентября домой, в далекий город Северодвинск. Дружно кричим: "Ярило!" - и выглядывает предзакатное солнышко. Вечер в разгаре. Вдруг замечаем, что из котелка, поставленного Яриком на огонь костра, рвутся вверх ярко голубые языки пламени! Демоны! Делаем быстрый вывод - горит спирт! Ярик, блин, человек непьющий, вылил общаковую водку из пластиковой бутылки в котелок вместо воды. Хорошо еще не заварил "Анаком". Скоро все съедено и выпито - отправляемся спать. Завтра первый ходовой день. Может, случится первый перевал. День покажет.

Дежурим мы с Горягиной, подъем в семь утра. В восемь часов будим лагерь, завтрак готов. И тут опять нарисовались двое местных в "цивильном" с папкой и собакой. Вопрошают; мол, кто старший? Сразу видно за деньгами, которые не удалось получить с нас в альплагере. Викторович ушел с ними на разборки. Оказывается, это самые главные охранники заповедника, "его надежа и опора". Хотят они всего по 30 р., но не для себя, а для дела сохранения окружающей природы от нас, на нее посягающих. Закроем тему: больно она не веселая. Завтрак затянулся, поэтому выходим на тропу в половине десятого. Долгий, изматывающий подъем по травянистым склонам. Сверху палит солнце, вокруг злые августовские мухи. Группа растягивается. Игорь с Яриком далеко впереди. Часов через пять собрались на обед у подножья горы Сулахат.

Слева видно начало подъема на перевал Ноги Сулахат, еще левее - ледник Алибек, где-то там за ним - перевал Ирцок. Сзади нам не дает отступить могучая вершина Белала-Кая (или Опоясанная).
Очень жарко, спасает горячий чай, кипяченый на примусе. Мимо проходят туристы - отец с сыном, у них выше по склону стоит палатка, приглашают нас в гости - но нам сильно в лом. Нападает дремота. Тогда мы не думали, что это последние представители цивилизации на нашем пути, не считая пограничников и пастухов с отарами.
Спустя час снова под рюкзак - идем на перевал. Я в первый раз в длительном горном путешествии в августе, и до этого был к мухам довольно лоялен. Сегодня мое мнение о них круто изменилось. Мухи!… Их тучи. Когда вдохнул свою первую - долго плевался, потом правда привык дышать ими. А еще они кусаются. Ужас!

Перед самым перевалом началась сыпуха, но вполне проходимая. Викторович, Ярило и Вова уже на перевале. Скоро собираемся все. Нелегкий день. Акклиматизация, жара, плюс нездоровая флора, но все-таки, первый перевал Алибек (к.с.1А) пройден. Как только его не ходили группы Ратибора. И так не ходили, и так не ходили. Горягин рассказывает, что год назад он им дался только на

4 день.
В этом мае группа Диденко Анчи штурмовала все перевалы вокруг Алибека, и я так и не понял: - взошли они на него или нет.
Викторович написал и сменил записку в туре, потом народ побегал по хребту, попускал камни, и успокоился. Начался спуск по сыпухе, скалам и быстро закончился метрах в 500-700 ниже на зеленых полянках, окутанных туманом. Смеркалось, похолодало, скорый ужин, пьем настойку боярышника Штаничева (он прихватил с собой 5 пузырьков) - за горы, инструктора и погоду…

25 августа, понедельник. Подъем в восемь. Завтракаем, вспоминаем ночные сны, Ярослава с желудком, мечущегося по лагерю, и камнепад, который был где-то совсем недалеко и заставил задуматься: - а не спать ли нам в касках в дальнейшем? Звучит: "Под рюкзак" - Викторовича, и мы снимаемся c места ночевки, переходим несколько раз вброд ручей, начинаем спуск в долину реки Аксаут. Погода прекрасная. Слева открывается вид на перевал Сулахат, впереди Кара-Кая.

Переходим в последний раз на правый берег ручья, и далее траверсируем склон горы. Сзади раздается окрик Татьяны. Она заметила, что тропа раздваивается и уходит вниз по склону. Викторович делит команду и отправляет Татьяну, Штаничева и Володю по нижней тропе. Мы же - Игорь, Ярослав и я - продолжаем двигаться по верхней. Она (тропа) вьется все выше, огибая пупырь справа, опять ныряет вниз, и снова вверх. Темп ходьбы быстрый, становится жарко.

Минут через 30-40 выходим на дорогу, которая серпантином уходит вверх к шахтам на горе. Дорога заброшена, как и шахты. Нам вниз, в поселок Рудничный. Собственно, от Рудничного уже почти ничего не осталось. Спуск долгий. Периодически возникают препятствия в виде малинников, которые нас капитально задерживают. Впереди слышен шум - грохот воды. Через бурлящий белый поток лежит мост. Вода огромной массой срывается вниз - пенится, бурлит. Пьем и не можем напиться. Полный восторг. Ниже видно, как вода не просто течет, а падает с огромных высот вниз на протяжении всего ущелья.

Вот и поселок Рудничный. Не то недостроенные, не то разломанные дома, засохший нарзан, упадок. Викторович отправился к МЧС-никам отметить маршрутку, их база метрах в пятистах ниже по течению Аксаута. Мы с Яриком остаемся на дороге. Умываемся, купаемся, ловим рыбу. Точнее, находим чью-то сеть с 3 небольшими форелями. Ярик говорит, что никогда не пробовал форель. И мы ее умыкаем. Рыба бьется в руках, она холодная и скользкая - прячу ее в каске, притороченной снаружи моего рюкзака. Викторовича все нет. На нас напал жор, и мы съедаем нашу пайку колбасы с перекуса. Сразу разморило, потянуло в сон. Ярик задремал. Тут, откуда не возьмись - не прошло и полутора часов - появляется наш инструктор, а с ним два пограничника. Собака упорно нюхает каску, у меня измена - вдруг рыба пограничников?

Быстро собираемся и идем к нарзанам, где нас должны ждать ребята, ушедшие нижней тропой. Они уже давно там. Горит костер, кипит котелок. Место, где они остановились, очень удобное и красивое. Поляна окружена березами, совсем недалеко нарзанный источник. Прекрасно виден серпантин тропы, уходящей к перевалу Северо-Каракайский, - наш дальнейший путь. Перекусываем плотно. Ярило рассказывает о вреде поедания недожаренной рыбы и всяких гадов нехороших, не забывая выбирать лакомые кусочки форели из углей. Опять всех разморило. Прозвучала ставшая дежурной фраза Штаничева: "Это просто праздник какой-то!" - и все снова отвалились на боковую. Викторович высказал мнение, что наш поход приобретает характер спортивно - оздоровительного, и задумчиво ушел искать переправу через Аксаут. Мимо проходили пограничники и какие-то мужики, но нас это абсолютно не колебало. У группы был заслуженный, ставший с некоторых пор традиционным, послеперекусный отдых…

И вот снова звучит: "Под рюкзак", - мы идем к переправе через реку Аксаут.
М-да. С первого раза перейти через реку не вышло. Я сам настаивал идти технично цепью. Меня-то первого и потащило. Рюкзак тянет в одну сторону, группа сзади в другую, Викторович, естественно, в нужную, а река - по течению. В итоге, дали задний ход, и вышли на отмель. Игорь с Володей Гайворонским нашли дерево, торчащее с противоположного берега, чуть пригнули его - получился полумост с перилами на высоте вытянутых рук. Володя встал на страховку с веревкой. Группа пошла бодро. Викторович всем здорово помогал. В итоге, переправа заняла около часа времени. Все были относительно сухие и относительно довольные.

И тут я потерялся. Когда смаркировал веревку и поднял голову, вокруг был только лес и пение птиц. Немного покричал "Ратибор" - но за шумом реки меня, видимо, не было слышно. Я пошел налево к проплешине и дальше вверх к поляне с серпантином. Все равно туда идти надо, к тому же оттуда все видно. Минут через 30 заметил далеко внизу родные яркие куртки. И снова заорал "Ратибор!". Заметили, зашевелились, пошли по серпантину вверх. Я включился в середину группы. Снова начался размеренный подъем, сопенье. На десятиминутном перевале Володя описал пейзаж, каким он видел его весной. Снег, снег, и еще раз снег - никаких троп, приходилось рубить ступени. Продолжаем путь. Справа небольшой водопад. На камне под ним прибита табличка - погибшему альпинисту: имя, дата, вершина Кара-Кая, категория 5а. Печально.

Вскоре выходим на зеленый луг. На нем пасутся коровы, слева течет Кара-Кая. Вдруг из-за поворота вылетают две огромные сторожевые собаки и кидаются на нас. Вверху кош и отара овец. Собаки делают свою работу - охраняют ее от непрошенных гостей. Организуем круговую оборону. Володя щелкает пояском ледоруба, как будто передергивает затвор карабина. Собакам знаком этот звук, они отскакивают, но снова бросаются на нас. Вскоре подходит пастух с маленькой черной собачкой - пастушкой. Она помогает отогнать сторожевых собак от нас. Пастух приветливый и добрый человек, по крайней мере с первого взгляда. Переходим на правый берег ручья и встаем ночевку ночевать, как говорит Штаничев. Штаничев вообще говорит все время, и мы к этому уже привыкли. Ставим палатки как на минном поле, целясь между кучками навоза. Небо затянуто, становится холодно и темно. В нескольких метрах от лагеря видны глаза-угольки наших охранников. Им достаются вторяки нашего ужина. Вода гудит в реке, как будто забыли выключить примус. Вскоре на небе появляются звезды, хороший знак.

Утро началось с молока, принесенного пастухом. Наивкуснейшее, скажу вам, молоко. Пьем от пуза. Викторович с Володей дежурят. Варят рис в мешочках, колдуют над примусом. В итоге все получается очень вкусно и питательно. В десятом часу звучит традиционное: "Под рюкзак!" - выходим на штурм перевала Северо-Каракайский, к.с. 1Б. Я о нем грежу уже третий год, после рассказа Доктора или Чена, не помню. Подъем несложный, ритмичный, проходит по козьим тропам.

Постоянно оглядываемся назад. Как на ладони, перевал Алибек, Сулахат. На получасовом привале Викторович ушел на разведку, и, заодно, поднялся на Оборонный хребет и Красную горку. Вот такой у нас инструктор! Мы доедаем конфеты. Снова под рюкзак, остался последний переход перед перевалом. Пересекаем небольшой снежник и взлетку метров десять-пятнадцать. Слева уходит вверх непреступная Кара-Кая. Викторович и Ярик уже на перевале.

Я чуть-чуть покарячился и присоединился к ним. Накрыла эйфория! Снимаю видеокамерой налево и направо. Вокруг много металлических табличек защитникам Кавказа, монументов. Штаничев с Володей затаскивают еще один, кем-то уроненный, - подобранный ими по пути. Наконец, появилась Горягина, тихо ругая скалы. Наша весенняя мечта - перевал Северо-Каракайский - сбылась! Тогда на него не пустил МЧС. Викторович откуда-то сверху снимает записку Доктора 2002 года. "Ратибор" всегда, везде: и в Архызе и в Теберде" - слова героической майской песни нашей группы. Делаем фотографии для отчета и для себя. Начинаем спуск в долину реки Маруха. А впереди нас ожидают очень невеселые вещи.

В этом году выдалась не снежная зима и жаркое лето, следовательно, ледники, сильно стаяли. Спуск с перевала проходит по самой середине одного из них - Марухского. Тут нам открылась безрадостная картина. То тут, то там лежат обрывки шинелей, лент, кожаных ремней, ржавые металлические застежки, наконец, останки людей, воевавших тут. Кости, ребра, зубы, отдельные фрагменты скелетов - все это оттаяло и лежит на поверхности ледника, изрезанного трещинами. Ужасное зрелище, настроение у нас подавленное. Мы разбредаемся по леднику, окликаем друг друга, находя новые останки тел. Первый раз я столкнулся с отзвуками той войны так близко. Горько за жизни людей, оставшихся навсегда во льдах…

"Здесь птицы не поют,
деревья не растут,
и только мы плечом к плечу
врастаем в землю тут".

Даже вода, вытекающая из-под ледника, какая-то мертвая, мутная. Молчим, каждый думает о чем-то своем. Бредем вниз, сбивая ноги о камни. Нас ждет длительный изматывающий спуск в долину реки Маруха. Камни и снова камни.
Наконец, чистая вода с другого склона и долгожданный перекус. Настроение чуть поднялось. Еще одна фраза Штаничева - "Так жрать нельзя", становится коронной. Расслабились, отдохнули и пошли дальше. Вечереет, похолодало. Викторович с Володей отправились искать переправу на левый берег Марухи. Идеальным вариантом было бы вернуться на ледник и перейти по нему, но это большой крюк, да и снова не ледник что-то не хочется. В конце концов, брод найден, на другом берегу нас ждут пограничники. Проверяют документы, просят закурить. В этом году пост вынесен прямо на Марухский перевал, где стоит деревянная изба: вертолетом доставляют продукты, и сидят там пограничники безвылазно. На просьбу пропустить на перевал мы получаем отказ: старший не разрешает - отвечают пограничники. Это уже граница. Прощаемся с ними и отправляемся вниз по течению Марухи искать место для ночевки. Через пол часа находим его возле большого плоского камня. Вокруг него вытоптана тропинка коллегами-туристами. Идеальное место для ночевки. Небольшая возвышенность, со всех сторон окруженная неглубоким оврагом, невдалеке ручей. Ярик назвал место оккультным и мистическим, что-то в этом есть.

Быстро ставим лагерь, готовим ужин. Борщ готов, и сразу заканчивается бензин, сегодня без чая. Горягина достает поллитровку водки из заначки. Звучит непременное "Это просто праздник какой-то" Штаничева, и "Так жрать нельзя" - общегрупповое. Шутим, веселимся. Даем выход не отыгранным за день эмоциям. Татьяна предлагает спать на улице - я легко соблазняюсь. Еще долго орем песни Пугачевой, вспоминая и забывая снова слова. Ловим падающие звезды. И тут Ярослав замечает, что уже второй день нас преследует неопознанный яркий фонарь. Вчера ночью он его видел на Алибеке, сегодня фонарь горит на Северо-Каракайском. Все строят предположения: яркая газовая горелке, юпитер погранцов… Решаем просемафорить ей в ответ. Я взял направление этой штуковины ложкой на плоском камне. Тут она погасла, и мы быстро забыли о ней. Еще долго болтаем с Горягиной за жизнь, вспоминаем друзей, сплетничаем. Наконец, замерзаем и идем спать в палатку. И тут замечаем, что наш неопознанный объект выполз выше вершины Кара-Кая и светит с прежней силой. Эврика - это планета, видимо Марс, он как раз приблизился, по-слухам астрономов, к Земле на минимальное за пятьсот лет расстояние. Отправляемся спать. Спокойной ночи, Маруха, завтра мы будем прощаться с тобой.

Утро выдалось солнечным. Я встал пораньше, лагерь еще спит. Из-за перевала Халега показалось солнышко. Вылез заспанный Штаничев. Что-то бурчит про то, что надо меньше пить и идет "на гору". Потихоньку просыпается лагерь. Вот показались чьи-то ноги из синей палатки, опять пропали. Я с Татьяной дежурим. По поводу кончины бензина сегодня холодный перекус. Обедать будем в Кизгиче уже на дровах. В 10.20 команда "Под рюкзак!".

Длительный траверс левого склона утомляет. Снова жарко. Горягин сильно отстала, болят натертые на камнях Марухского ледника ноги. Все время над долиной кружит вертолет пограничников, развозит припасы в секреты и дозоры. Погранцы осматривают ущелье. Мы останавливаемся, задираем головы, любуемся железной стрекозой.

На перевале Бугойчат стоит военная разведка. Взлет по склону и мы под перевалом, в чаше, опоясанной небольшими пиками скал. Между ними, как в фильмах про индейцев, силуэты пограничников.

Нас встречают крепкими рукопожатиями, улыбками. Здесь служат, в основном, контрактники. Немолодой уже прапорщик отправляет бойца помочь отставшей Горягиной донести наверх рюкзак. Но он не знает нашу Таню, чтобы она отдала первому попавшемуся на пути пограничнику свой рюкзак - никогда!

У бойца растерянная улыбка на лице, Горягина красная и гордая. Идем пить чай, да какой чай! Тут и галеты, и консервированные колбасы, и сгущенка в тюбиках, а прапорщик все несет и несет продукты. Погранцам осталось там быть один день, завтра их перебросят в другое место. За стенами деревянного сруба слышно, как по рации передают наши данные в Черкесск: "Сосна, Сосна - я Сокол - как приняли?" - принимали долго, пока прапорщик не перешел на мат. Наевшись до отвала и прихватив с собой часть продуктов, мы прощаемся с гостеприимными разведчиками и идем к рюкзакам.

Начинается спуск с перевала Бугойчат. Снова разделились на две группы: я, Ярик и Штаничев - спускаемся по крутняку слева в долину реки Бугойчат; Игорь, Татьяна и Володя делают более пологий спуск в сторону Кизгыча. Через час встречаемся усталые и угрюмые. Очень тяжело идти, лопухи и трава по пояс, все время натыкаемся на камни. У Викторовича снова разболелось травмированное колено. Недолгий отдых, и продолжаем спуск в долину Кизгича по лесу, все время забирая влево, пока не выходим к реке. Викторович с Володей отправились в разведку и недалеко от переправы нашли чудесную полянку с кострищем и рогатинами для ночевки. Рядом ручей с чистой водой, просто идиллия. Мы заканчиваем дежурство - готовим ужин. Долго распробовали чай, оказывается наши травники-ботаники, Ярик и Штаничев накидали в него всяких растений и пихты. Спасла положение халва. Викторович, наш инструктор, её сильно любит. Я пораньше ушел спать, обгорел на солнце и, видимо, поднялась температура. Ребята еще сидели, грелись у костра, долго были слышны голоса, смех….

Утро выдалось на загляденье. Лес в Кизгиче - сказочный. Яркое солнце, капли росы на ветках, пение птиц. С погодой нам вообще очень везет, но мы об этом не говорим, боимся спугнуть. Снова вкусный завтрак, и снова, как и каждое утро, мы по-деловому расходимся к своим рюкзакам. Кто-то собирает палатку, кто-то заклеивает пластырем натертые ноги - каждое движение знакомо и отточено, каждая вещь ложится на свое место в рюкзаке. Снова в путь. Впереди переправа - бревно. Весной его не было, видимо, подсуетились погранцы. Первые шаги по бревну и чувствую как оно зажило своей жизнью. Внизу течет быстрый, бурный Кизгич. Наконец, бревно успокаивается - быстро перехожу по нему на другой берег, и успокаиваюсь сам. Следующая идет Горягина, тоже вся собранная. Снимаю ее на камеру, дальше Дима и Володя. Все перешли благополучно. Начинаем подъем по очень красивому лесу, огибая подножье горы София. Выходим к обрыву слева. Далеко внизу шумит река, начинается урочище "Чертова мельница".

Осторожно ступая, идем по полочке. Справа открывается вид на огромный водопад. Вода летит с высоты метров двадцати - тридцати, прячется в камни, и вытекает из под них уже ниже нас, срывается в реку. Мы в восторге, снимаю водопад на камеру, очень красиво.

Немного отдыхаем и снова в путь. Впереди довольно широкие луга, влево уходит Долина Водопадов. Нам направо, к истокам Кизгича.

Игорь с Володей снова уходят на поиски знакомой им одним тропы, которая должна уходить вверх и привести нас к Зеленым, или как их еще называют "Верхним" озерам, и пропадают часа на полтора. Вынужденный привал используется нами для дела: я зашил майку, искупался с Ярилом два раза в реке, переделали кучу всяких мелких дел, и уже подумывали, не поесть ли нам с последующим продолжительным сном, но тут появились наши старшие товарищи по группе. Снова звучит команда - под рюкзак. Выше нашего привала находится пограничный пост, и нас обещали проводить по долине и показать другую тропу к озерам.

Возле очередного водопада в облаке прохладных брызг и радуг - перекус и отдых. Далее тропа резко уходит вправо и вверх, по жестокому обезьяннику. Лес невысокий, но очень густой, рюкзаки постоянно цепляются за ветки, так что большая часть пути прошла на карачках и ползком, к тому еще Ярик со своим знаменитым метеоризмом. Через час выходим на крутые полянки, собираем хворост для костра на озерах. Там только камни и трава, а бензин в заброске, за которой еще надо идти на перевал Кожухова. Справа оставляем еще один водопад - мы в раю! Прохладные ручьи, зеленая трава, теплые неглубокие, прогретые солнцем лужицы и бездонные зеленые озера со спускающимися в них языками ледников.

Вся эта красота окружена как короной - горной грядой. Это был бы настоящий рай, если бы не маленькие горные мухи, причем не простые, а жутко кусачие. - "Челюсти"! Места укусов несколько дней ужасно зудят.

Быстро ставим лагерь. В долине мы одни. Красавица София, шум далекого водопада, а вокруг - горы, горы, горы. Я иду купаться в дальнее холодное озеро. Прыгаю с камня - вода обжигает, через секунду уже дрожу на берегу. Хорошо, что рядом лужица с теплой водой, плюхаюсь в неё - сразу становиться легче. Народ - ржет!

Впереди вкусный ужин. Ярик колдует над маленьким костром, экономит дрова, принесенные снизу, постоянно машет "задницей". Ужин удался. Отбой. Завтра наш первый определяющий третью категорию сложности перевал Кожухова 2 А.

Снова утро, снова солнце, снова завтрак. В 10 часов выход, погода начала портится на глазах. Штаничев принимает стратегически верное решение сойти с маршрута завтра, после перевала Акайры. Дорогу он знает. Мы грустим. Нас станет на одного меньше, а мы за эти семь дней здорово притерлись друг к другу.

Подъем на перевал занимает полтора - два часа. Вдруг налетает ветер, вот - вот начнется дождь. Дорога на перевал - это двести метров сплошной сыпухи и камней. Метров за двадцать до перевала начинается град. Где-то рядом лупит молния. Мы прячемся под каменным навесом.

Не подпускает к себе София, мстит за то, что мы при подъеме к озерам что-то перепутали и назвали невзрачный отрог её гордым именем. В конце концов, быстро поднимаемся, фотографируемся, кладем записку в контейнер и начинаем спуск. На контейнере для записок было выцарапано "Ратибор". Он оставлен здесь Викторовичем три года назад.

Немного скал, и выходим на ледник. Сразу начинаем забирать вправо. Игорь уходит вперед - навешивает перила. Сверху и справа кто-то злой сыплет камни. Мы все в касках, замираем. Снова вниз. Впереди большущая трещина. В этом году было мало снега, да и стаяло достаточно. Перевал нам знаком. На верхней страховке проходим трещину. Ярик идет последним на ледорубах. Дальше довольно размеренный спуск в обход трещин. К вечеру выходим к Спартанским ночевкам. Ярик и Штаничев со знанием дела отправляются за заброской. Ура! Все на месте! Готовим ужин на примусе. Погода мерзкая. Туман, что-то периодически сыплет сверху. Быстро ужинаем и идем греть спальники.

Погода изменилась в лучшую сторону, но не намного. Быстрее завтрак. Идем на перевал Акайры, и дальше - к ставшим родными озерам. В полдень на перевале.

Снимаем записку. Распогодилось. Мы готовы к спуску обратно к озерам. Наступает трогательная и грустная минута расставания со Штаничевым. Крепкие рукопожатия, объятия. Дима начинает спуск в туман по сыпучему склону к Спартанским ночевкам и дальше в Архыз. Недолго видна его панамка, потом слышны только удары ледоруба о камни. Все стихает. Мы ждем, слушаем. По договору Штаничев, окончив сложный спуск должен три раза свистнуть. Наконец, мы дождались свиста. Викторович кричит во все горло: "До свидания!" Быстро собираемся и валим в лагерь. Погода при этом заметно улучшается. Игорь ведет нас обратно другим путем. Траверсируем правый склон, приближаясь к перевалу Холодовского. Неожиданно натыкаемся на трех туров, пасущихся на склоне. Красавцы! Подпустили нас метров на двадцать. Огромные, упитанные тела, крученые рога. Раздается звук, похожий на клекот птицы, и стадо срывается по склону вниз, мы их еще долго видим и идем по их следам.

Под перевалом Холодовского, спускаемся по камням вниз и к пяти часам вечера возвращаемся к озерам. Здесь все по-прежнему - только нас теперь не шестеро, а пятеро…

Полуднёвка. В этот день начал писать дневник. Мне не повезло - дежурю. Практически весь день сижу возле костра, машу "задницей" - экономлю бензин. Завтрак проходит как-то тихо. Нет Штаничева. Игорь говорит - как радио выключили. Кажется, с этого дня мы стали внимательней друг к другу. Все отдыхают, каждый занят своим делом. В два часа дня начинаем потихоньку сворачивать лагерь. Как только звучит: "под рюкзак", начинает лить дождь. Мы прячемся с рюкзаками под пленкой, стоим, ждем. Дождик утих. Вперед! Перевал Чучхур был четко виден, пока мы стояли на озерах.

В мыслях каждый его уже прошел не раз: и так, и эдак. По факту, из нашей компании его ходила Горягина в звездной двойке Носкова. На середине подъема уходим вправо под скалы и попадаем в неприятную сыпуху. Песок с мелкими камешками сползает под ногами огромными пластами, обнажая валуны, которые следуют вниз за ним. Идет мелкий дождь. Но другого пути нет. Вокруг мокрые отвесные скалы. Игорь, Володя и Ярик уходят вперед - бросают веревку. Сразу становиться легче, уверенней. Я подхватываю нижний конец веревки и ухожу с ней вверх. Креплю веревку на камне и иду к перевалу.

В половине шестого все поднимаются на Чучхур. Камень, камень, и еще раз камень! Моросит мелкий дождик, ветер. За хребтом перевала небольшая, метра полтора на три абсолютно ровная и очищенная от камней площадка - место нашей ночевки. Это, опять же, постарались женщины звездной двойки Носкова. Быстро ставим палатки, шумит примус. Ярик пытается зашить Горягинские вибрамы. Татьяна готовит ужин, а мы с Игорем и Володей режемся в "козла" на троих, грызя сухарики, которые готовила моя жена. Ужинаем, выпиваем перевальные пятьдесят грамм и млеем. Долго еще говорим за жизнь. Горягин сопит в уголке палатки. Хорошо! Отбой. Я долго еще писал под фонарик дневник, наверстывая дни. Так уютно, тепло, по-домашнему в палатке на высоте трех тысяч. Володя и Таня спят. А вокруг камни, небо, горы и тонкий серп нарождающейся луны.

Подъем как обычно, в восемь. Завтрак готов. Дежурные Викторович с Володей - как всегда на высоте! В смысле вкусно приготовили. Быстрые сборы. В девять двадцать выходим на ледник Огары.

Как сказала Горягина: "До этого были цветочки, а теперь начинаются ягодки!" Идем без кошек, снег мягкий, ступени рубятся легко. Обходим первые трещины, пересекаем ледник - перед нами обрыв. Перевал Связистов. Внизу ледник Буша, впереди Такмак, Псыш. Ослепительно светит солнце.

Отвесный склон под нами очень длинен. Спуск здесь невозможен. Да и, по рассказам проводника - Горягиной, перевал Связистов левее, выше по леднику. Поднимаемся метров на двести - вот удобное место. Рядом водопад. Внизу, перед бершем ледника - полочка, до которой достает брошенная вниз веревка.

Викторовия с Яриком, как самые опытные, ставят станцию. Навешивают кольцо, основную веревку, страховку. В этом походе скальные работы первый раз. Игорь уходит вниз на восьмерке. "Веревка свободна!" - слышно снизу. Начинаем спускать рюкзаки - неудача. Склон не отвесный, рюкзак постоянно за что-то цепляется. Принимаем решение спускаться с рюкзаками. На все это уходит около двух часов. Ярик снимает станцию и спускается свободным лазаньем, налегке, последним. Дальше по перилам, по полочке вдоль берша. В удобном месте спускаемся на ледник. Впереди нас ждет перевал Чучхурская щель.

Недолгий подъем по леднику, и в два часа дня мы на перевале. Действительно, он выглядит как узкая, метров тридцать, каменистая площадка между двух отвесных скал. Впереди открывается панорама на ГКХ. Справа Кизгич-Баши, Алан, Долина водопадов. Слева на самом горизонте угадываются вершины Домбая, а на их фоне - величественная Кара-Кая. На перевалах, если позволяет погода, у нас случается обильный перекус и отдых. Вова развалился на камнях, как на перине - спит. Последний раз сработала наша видео-камера, села батарея.

В четыре часа дня звучит традиционное "Под рюкзак!" и мы начинаем спуск в долину реки Кизгич. Игорь сразу забрал вправо, траверсируя склон в сторону перевала Ложный Кизгич. Это следующая точка нашего пути и предполагаемое место ночевки. Склон крут, но Викторович упрям, через два часа пути правая рука гудит от постоянной нагрузки на ледоруб. Однако, спуск в долину и подъем заняли бы гораздо больше времени. Около шести часов вечера вступаем на ледник, одеваем кошки. Впереди трещины, пока небольшие, но падать в них не хочется. На седловине ситуация меняется. Трещины огромны. Погода переменчива. За плечом Псыша кипят клочья облаков, но не решаются перевалить через него. Весь склон на подъеме на перевал Такмак изрезан трещинами.

Этого мы и боялись. За неделю до нашего похода Ярик со Штаничевым, занося заброску, встретили группу туристов, которая пыталась пройти перевал Такмак в долину реки Псыш, и вернулась, лишь взглянув на спуск сверху. Спуск казался слишком сложен.

Наш ужин проходит в напряжении. Мы понимаем, что перевал Такмак самый сложный и опасный участок нашего пути. Ярик выясняет, что у нас нет ни одной фифы, и окончательно падает духом. Подбиваем количество инструмента - двенадцать карабинов, шесть ледобуров, две веревки по сорок метров, у каждого кошки, ледоруб, тормозные устройства, системы. Что есть - то есть. В конце концов, решаем, что утро вечера мудренее - ложимся спать.

Первое сентября. Вот и осень наступила. Школьные линейки, музыка! Дети идут
в школу. Девочки надевают красивые платья и банты, мальчики- костюмы и галстуки. А у нас ранний подъем дежурных (в шесть часов), скорый завтрак и День знаний - ледовых учений! Ярослав, как обычно, с "оптимизмом" рассказывает о группе туристов, замерзших в трещинах Приэльбрусья в прошлом году. И о девочке, которой спасатели оторвали руку, когда вытаскивали ее из трещины того же Эльбруса.

Ледник разорван трещинами. Справа он резко уходит вниз, слева скальный сброс - отрог Псыша. Ярик готовит станцию, кидаем первую веревку перевала Такмак. Игорь уже внизу.
На этот раз слаженно спускаемся на восьмерках. Ярик на нижней страховке, сняв станцию, спускается к нам. Снова что-то подтягиваем, подправляем в снаряжении, ледорубы на страховку.

Звучит - "Готов! Готов! Готов! Готов! Готов!" Выходим на лед. Траверсируем склон по западной стороне. Слева от себя оставляем трещину, в которой, если б захотел, то поместился бы целый автобусный парк. Викторович принимает решение идти перевал в лоб, вместо того, чтобы идти траверсом, огибая чашу ледника.

Выбранный путь более трудный. Впереди трещины и ступени. Снизу они пока не видны, но они там ждут нас. Игорь объясняет такой выбор пути необходимостью потренироваться на подъеме, привыкнуть к трещинам, зная, что на спуске будет сложнее. Первые трещины проходим легко. Их глубина не более трех-пяти метров. И тут натыкаемся на здоровенную, метров 10-15 глубиной и метра 3 шириной - трещину, разрывающую склон горизонтально пополам. Сдаем назад. Ходим за Игорем на привязи - ищем мост. Викторович находит первый - метра полтора длиной и в локоть шириной. Адреналина полные штаны! Когда прохожу мостик - оглядываюсь, адреналина становится еще больше. Мостик соединяет два склона тонкой, шириной сантиметров пятьдесят, перемычкой. Через день - два его здесь не будет, он стает. Слева и справа на один шаг трещины, глубины которых лишь угадываются во тьме. Через тридцать метров переходим еще один подобный мостик, но уже уверенней, по крайней мере, колени не дрожат. Выходим на снежное поле ледника, ведущего к перевалу. Полчаса зигзагов и прыжков через глубокие разрыва льда и мы выходим на перевал Такмак! Время 12.15.

Особой эйфории никто не испытывает, все стремятся заглянуть за каменный обрыв - что же ждет нас на спуске? Видимая часть ледника вполне проходима - это нас успокаивает. Игорь уже наметил трассу спуска. Тут обогнем, здесь перейдем по мостику, там перепрыгнем, а возможно, бросим веревку. Легкий перекус.

Фотографируемся на фоне горы Пшиш для отчета и для себя, и в час пятнадцать дня начинаем спуск по леднику Псыш в долину реки Псыш. В берше одеваем кошки, выходим на лед. Дружно гаркнули: "Готов!". Настроение отличное! Игорь начал зигзагообразный спуск. Мостики вполне проходимы и не вызывают подозрений. Через полчаса выходим на пологий склон.

В этом месте Мастер рекомендовал делать ночевку в случае задержки на спуске. Место ровное, трещины далеко. Бросаем рюкзаки и, не выстегиваясь, идем тем же порядком на разведку. Спускаемся в небольшую трещину, наверх, снова вниз, по трещине, наверх, мостик, где-то прыжок, снова спуск… Стоп! Влево и вправо на всю видимую ширину ледника, а это метров четыреста - пятьсот, трещина.

Справа от нас бездонный бершрунд, в него с Такмака постоянно что-то сыпется, а в самом берше ухает, будто кто-то большой хлопает дверью. Слева стена голубого разорванного льда. Глубина трещин с пятиэтажный дом, и нам туда очень не хочется. Встаем на страховку на ледобурах. Ярик выпускает Игоря на веревке в трещину. Игорь поднимается по другому ее склону на ледорубе и выбирает веревку на всю длину - уходит мостиками вдаль. Дорога разведана. Игорь довольный возвращается назад. Принимаем решение, продолжать спуск с рюкзаками. Снова вниз, снова ставим станцию. По одному с рюкзаками повторяем путь Викторовича. Замыкает Ярик. На двух веревках вокруг ледовой кочки, предварительно вырубив желоб. Мы с Володей его страхуем. Все удачно. Снова в связку. Мостики, мостики, мостики, и мы выходим еще на одну относительно ровную площадку в центре ледника. Она вся исчерчена трещинами, некоторые только рождаются. Бросив на площадке рюкзаки, повторяем маневр с разведкой. На этот раз все несколько сложнее. Очередная здоровенная трещина преграждает нам путь. Справа бершрунд - еще больше чем прежде, а над ним снежный надув метров десять высотой с мостиком наверху. Все имеет гигантские размеры, как в сказке про гоблинов. Снова выпускаем Игоря на всю длину веревки. Его голубая бейсбола с надписью "Ратибор" то исчезает в трещине то снова появляется. Веревка выбрана на всю длину. Викторович завис над очередной трещиной - вглядывается вниз, ищет проход. Время - пять часов вечера. Спуск продолжается четыре часа, пройдено от силы полтора километра.
Разведка закончена - возвращаемся к рюкзакам. Ярик рвется вперед, предлагает продолжить спуск. Игорь раздумывает и принимает решение ставить лагерь, готовить ужин, ночевать ночевку на леднике.

Мы с Горягиной готовим ужин, все помогают. Периодически что-то где-то грохает и отваливается. Ледник живет своей жизнью. Палатки ставим на ледобуры. В метре вокруг лагеря трещины, чуть прикрытые снегом. Ужинаем и спать. Володе не спится, он ворочается, выползает из палатки. Ночь тихая, безветрие. Только Вова и ледник не спят. Вот что-то треснуло совсем рядом слева, где-то далеко посыпались камни, а потом долго, протяжно застонало, и наконец, ухнуло прямо под нами. Ледник вздрогнул. Веселенькая у нас выдалась ночка.

Нас утро встречает рассветом! Ля-ля, ля-ля-ля, ля-ля-ля!
Холодно! Вылезать из спальника не хочется, но очень хочется в туалет. За ночь трещины вокруг нас увеличились, выросли. Полезная площадь лагеря сократилась. Соответственно, и полезная площадь туалета тоже.
Солнце где-то еще за Токмаком, но небо чистое. Утро обещает хороший, теплый день! Пьем чай вприкуску с вкусняками. Быстро собираем лагерь, одеваем кошки, системы. Встегиваемся в связку. В путь. За ночь исчезли следы нашей предыдущей разведки. Изменился сам рельеф трещин. Мостика Гоблинов больше нет, на его месте провал. Слева от него образовалось озерцо с кристально чистой и безвкусной водой, а водопад, падавший с Такмака, просто исчез. Мистика! "Пикник на обочине" Стругацких какой-то. Все же находим точку, до которой мы добрались вчера в разведке. Игорь снова на верхней страховке уходит в берш.

Команда действует быстро и слаженно. Ставим переправу на основной веревке для рюкзаков. Динамика на страховку. Крутятся ледобуры, встегиваются карабины, летят брызги от ледорубов. Солнце еще не показалось и единственный способ согреться - работать. Спустя час остаемся вдвоем с Яриком на этой стороне трещины. Станция переправы снята. Веревка выбрана. Отдаю Ярославу свой ледоруб - он пойдет последним на нижней страховке и ледорубах. Начинаю спуск, Ярик меня страхует сверху. Впереди трещина неопределенной глубины, противоположенный край ниже в двух метрах. Выбираю страховку - прыгаю. Ощущение полета над трещиной - незабываемое, даже испугаться не успеваю.

Приземляюсь на кошки, брызги льда. Оглядываюсь. Красота - лед манит к себе фиолетовой глубиной. Пять минут по небольшим проломам, и я с группой. Следом Ярослав повторяет прыжок! Врубается в склон сразу и ледорубами и кошками.

Полный восторг!

У нас большая надежда, что это последнее серьезное препятствие на спуске. Дальше склон хорошо просматривается, спуск между трещин и выход на скалы слева. Выглянуло солнце. Через пятнадцать минут спуска вышли на скалы. Довольные и усталые, снимаем системы, маркируем веревки. Перекусываем сухарями. Игорь отправляется осматривать склон.

Все в порядке - спуск возможен. Первые шаги даются с трудом, нужно перестроится с кошек и льда на скалы. Все уверенней и уверенней идем вниз к земле, траве, деревьям. В два часа дня выходим к ручью, вытекающему из озера образованного таяньем ледника Псыш.

Все, перевал пройден! В общем, на него ушло полтора суток. Чистого ходового времени: четыре часа подъем, девять часов спуск. Брошено три веревки. Это кульминация нашего похода - его апофеоз! Вместе удачно собрались разные факторы и погодные условия, и профессионализм нашего руководителя, и подготовка участников группы, и простое человеческое везенье.

Впереди нас ждут новые переходы и перевалы, новые трудности и удачи, новые встречи и новые расставания, новые маршруты и Горы, Горы, Горы…

Дневка рядом с пограничным постом на слиянии рек. В связи со сложной обстановкой все перевалы Главного кавказского хребта закрыты для туристов, что делает невозможным прохождение маршрута. Поход закончен. Категория выполнена.
Рано утром уехал в Архыз и дальше в Ставрополь Ярослав. Вечером у него поезд домой в далекий Северодвинск. Игорь, Горягин и Володя спят на втором этаже в гостевых комнатах домика пограничной заставы. Вчера вечером нам натопили баньку! Что может быть лучшим завершением нашего похода, как ни жаркая русская баня и заводь холодной горной реки.
Сегодня идет дождь, склоны гор окутаны туманом. В просвете видна вершина Пшиша - самой высокой точки Архызских гор. Где-то за ним, в облаках, грозный, и ставший таким родным Такмак.


Домбай - Архыз.
Август-сентябрь 2003 год.

You have no rights to post comments